Мереана была являлось идеальной жертвой, потому как в её глазах всегда жил какой-то страх. Чем он был вызван, почему её лицо выглядело так, что вот-вот еще чуть-чуть и она разрыдается, как школьница из-за плохой оценки. Или может как та, кто в шаге от смерти? Сложно дать точное её пугливому, но симпатичному личику, что умело вводит всех в заблуждение. Это идеальная маска загнанной овечки. Настойчивой она была лишь с братом и тем его окружением, которое ей не нравилось — в основном его возлюбленные. Чаще же глупая овечка. Мысли крутятся в её голове со скоростью барабана стиральной машины дошедшей до этапа отжима. Среди этих мыслей есть фрагменты, которые остаются замеченными, а остальное несущественно. И что же происходило сейчас? Мер уже несколько дней слышала в своей голове то "ожидай неприятностей", то "кто-то знает, что ты сделала". По началу это прямо таки сводит с ума, если пытаешься избегать и не слушать. Умные вещи всегда нужно слушать. Впитывать или делать, что говорят. Так меньше проблем. Меньше опасности.

Но не смотря на всё это, с контролем у Мер дела обстояли паршиво. Поэтому ей куда проще было быть овечкой и слишком натурально играть фобию к острым предметам любого вида. Вполне вероятно, что это и не было игрой — просто ей так проще жить. И без того опасные острые предметы, в её руках превращались в беспощадное и беспринципное оружие или инструмент. Когда в руке у Мереаны нож, совершенно любой, то она становится как-то веселее и увереннее, даже взгляд меняется. Это уже не овечка, а что-то опасное. Навязчивость голоса, что обещал ей проблемы в скором времени, оказалась небезосновательной — за ней действительно следили или быть может даже охотились. Но скорее первое, чем второе — по очевидным причинам. Например, её бы уже поймали и сделали то, что хотели сделать. Но своим поведением дали время Мер на подумать. И вот этого она никак не могла уложить в своей голове: как о ней узнали, чипа ведь нет. А без острой нужды в эти места не суются. Кто-то сказал. Кто-то. Сказал.

— Слушай, мне просто сказали проследить за тобой, — парень сидевший на стуле, был примотан строительным, серебристым скотчем к его спинке, также в пару десятков слоев были обмотаны ноги в области голени, а руки связаны за спиной и тоже замотаны скотчем, — ничего личного, понимаешь? Поэтому давай без вот этой херни, да?

Мер не нравился его голос, он звучал так словно этот человек всё еще владел ситуацией. Конечно где-то глубоко внутри его слова откликались. Возможно она была бы сговорчивее, но в левой руке Мереаны уже был слайсовый нож. Поэтому все слова вырывающиеся из этого поганого рта — были пустыми. Она уже успела достаточно поработать на Астру, так что угнетений совести тоже не испытывала. А вот злость — да. Прям как тогда, когда случайно убила своего любимого брата. Но там была еще любовь, а здесь её не было. Хрусть. Как звук чипсины во рту. Хрусть. Говорят же — есть по одной. Слишком увлеченный ножом в левой руке, этот дурак даже не обратил внимание на железный прут в другой. Который прямо сейчас, с выразительным звуком, встретился с коленями этого преследователя. На смену хрусту пришел крик или вой. Он стал почему-то злым и недовольным, совсем не таким, как за минуту до этого, когда говорил, что ничего личного.

— Ты ебанутая на всю голову! — не смотря на всю внешнюю мужественность и строгость, ему было больно и даже глаза слезились, — Какого хуя ты творишь?

Он начал дергаться на стуле, видимо пытаясь ослабить свои путы и надеясь освободиться, но лишь упал на бок вместе со стулом. Теперь лежал, раздувая и вдыхая пыль с бетонного, грязного пола. Не смотря на заметное выражение боли, он всё еще храбрился и сыпал угрозы, но своими попытками высвободиться делал лишь хуже себе — теряя силы. Мер отбросила в сторону в сторону прут и села на корточки рядом с этим несчастным. Принялась что-то высматривать в его лице, искать какие-то знакомые черты — возможно. Что-то похожее на брата. Но не нашла и частички.

— Кто... рассказал тебе? — голос звучал спокойно, ни страха, ни интереса, ни возбуждения, — Скажи мне и на этом всё закончим, я обещаю.

— Эрик Дейн... это был Эрик Дейн, — а вот его голос не был спокойным, скорее натянутым и полным угроз в каждом звуке, а еще слышалась надежда, — Он сказал, как выйти на тебя.

— Эрик? — губы Мер дрогнули, а ладонь крепче сжала рукоятку ножа, — Мой Эрик? Ты врешь... он бы не стал... наверное? Но зачем... не понимаю что-то.

Мер не была уверена до конца, что Эрик не стал бы говорить о ней. Они не так давно знакомы чтобы он проявлял постоянное дружелюбие и заботу. В отличии от нее самой, Эрик не пытался быстро развивать эти дружеские отношения и скорее был приятелем. Мереана же смогла разглядеть в нём нужные ей черты, а потому вполне считала другом и кажется даже доверяла ему. И это доверие было сильнее слов какого-то идиота, что сейчас валялся здесь перед ней. Наверняка он ей врал. Да еще и о таком, что она не могла просто так взять и пропустить. Надо подумать. Надо хорошенько подумать. А этот. Этот никуда не денется. Время есть. Много.